Что такое мнемоника?

Единого понимания мнемоники в настоящий момент не существует. И это не удивительно, так как официальная наука на протяжении многих лет умеренно игнорировала мнемонику и все что ей сродни. Мы постараемся раскрыть мнемонику с разных сторон.

1. Мнемоника в настоящее время понимается как некий набор правил и приемов помогающих запоминать нужные сведения, а также область знаний заведующая этими правилами и приемами, изучающая и улучшающая их. Мнемоника, понятая таким образом, имеет странный статус – нечто среднее между наукой и искусством и в то же время не являющееся ни тем, ни другим. С наукой ее сближает то, что она исследует эти правила и приемы, но все же нельзя сказать, что они составляют ее предмет, ибо они могут быть сведены к другим наукам, а именно к психологии памяти и прочим дисциплинам, затрагивающим память. С искусством же то, что процесс употребления правил и приемов обычно бывает творческим и затрагивает эстетику внутренних образов, но это не составляет суть употребления, а скорее является чем-то побочным, дополнительным. Как бы там ни было, исследование и употребление правил и приемов составляют ядро мнемоники и взаимно перетекают друг в друга. Тот, кто изучает память, невольно начинает применять ее закономерности на практике. Тот же, кто использует, память начинает понимать ее закономерности.
2. Исторически мнемоника, по-видимому, понималась в более узком смысле. В Античности приемы и правила сводились к местам и образам, что сейчас называется метод Цицерона. Воображаемые образы размещались в воображаемых местах. Места давали возможность найти соответствующий образ и его порядок в общей цепи мест. Образ же был указателем, намеком, ссылкой на то, что следовало запомнить. Места были хорошо закреплены в памяти. Образы же создавались непосредственно в момент запоминания. Для того чтобы запомнить некие сведения их следовало разбить на порции и каждую преобразовать в образ, который бы позволял восстановить соответствующую порцию. Далее разместить их на заранее подготовленные места в необходимом порядке. Существовали специальные правила для подготовки мест и для преобразования в образы порций сведений. Но основную мнемоническую работу выполняло размещение образов по местам. Это самое размещение создавало некую образную связь, которая хорошо удерживалась в памяти и, которую теперь называют искусственной ассоциацией. В итоге вся мнемоника сводилась в 3 умениям: подготовка мест, преобразование в образы и размещение образов на местах. Первое умение основывалось на естественной памяти, склонной к запоминанию часто видимых мест. Второе на естественной памяти к словесным и смысловым конструкциям. Третье же было чем-то метафизическим, самой сутью мнемоники, искусной памятью. Отсюда, видимо, идет мнение о том, что ядром мнемоники являются искусственные ассоциации. А также и извечный конфликт между естественной и искусной памятью. Естественная память использует естественные ассоциации, а искусная – искусственные.
3. Возможно еще более узкое понимание мнемоники, как способа запоминание точной, знаковой информации, чисел, слов и т.п. Такую мнемонику более правильно, на мой взгляд, называть мнемотехникой. Хотя во всех словарях мнемоника и мнемотехника считаются синонимами, исторически термин мнемотехника использовался для числовой мнемоники.
4. Оппозиция между мнемоникой и мнемотехникой существовала еще в Античности. Так рассматривали память для вещей и память для слов. Память для вещей была нечеткой в некотором роде, она хранила только намеки, память же для слов была точной, знаковой и фиксировала каждое слово или число.
5. Можно также рассматривать мнемонику в более широком смысле как это делает Даль: «искусство улучшать, укреплять память, звучать и помнить много». Здесь как видно не упоминается ни об искусственных ассоциациях, ни о правилах и приемах. Если понимать мнемонику именно так, то даже простое воображение становиться мнемоническим приемом, ибо оно в перспективе укрепляет память. На мой взгляд, данное понимание, дополненное теоретической частью, наиболее полно выражает смысл мнемоники. Ведь мнемоника должна охватывать механизмы памяти в целом, а не какую-то отдельную их часть.
6. То, что мы называем системная мнемоника как раз соответствует наиболее широкому пониманию мнемоники, включающему все остальные. Вместе теоретическую часть системной мнемоники и искусство укреплять память, правильно было бы называть мнемологией. Схематично все сказанное представлено на рисунке 1.

Рисунок 1. Отношения между мнемониками

7. Самое интересное, что в настоящее время мнемоника как область знаний находиться в стадии деградации, то есть сужения своих сфер. Мнемоника сейчас сводиться к мнемотехнике, а как известно мнемотехника – это цирковой номер. Конечно, мнемоника никогда не была наукой и вряд ли будет, но в Античности она, по крайней мере, использовалась с некой пользой, была в услужении риторики. Сейчас ее пытаются эксплуатировать для запоминания телефонных номеров, в то время как вся наука и техника пытается уйти от номеров вообще, заменяя их названиями, как это сделано в Интернете. Еще ее превращают в спорт: кто быстрее и больше запомнит знаков после запятой у числа пи.

Основные процессы памяти

В данном разделе мы рассмотрим основные процессы памяти через призму системного подхода и выделим те преимущества, которые возникают из данного рассмотрения.

1. Все помнят пример с горячим чайником, который указывает на основную функцию памяти – адаптацию к внешней среде. Данный пример позволит рассмотреть основные процессы и их компоненты. Основными процессами являются: сохранение, поддержание и восстановление.
2. Мы имеем сохранение информации, когда обжигаемся, как бы сказали ассоциативисты, стимул (S) чайник ассоциируется с реакцией (R) боль от ожога, в результате некая порция информации записывается в мозг. Данная информация носит далеко не пассивный характер, она в случае повторного появления стимула может активизировать эмоцию страха даже против воли субъекта, то есть я хочу сказать, что она может сильно интегрироваться со всеми структурами мозга и носит системный характер. Данную систему мы будем называть информационным аллодом (A). Также следует учесть, что в процессе формирования информационного аллода принимает участие мотивация (W), при ее снижении вероятность построения аллода снижается. Мотивация исходит от духа и является сложным комплексом внимания-воли-сознания, она как бы выделяет и усиливает стимул и реакцию, чтобы построить более четкий аллод. Когда мотивация снижается, стимул и реакция растворяются в шуме (N), сливаются с фоном. Стоит сказать, что шум всегда присутствует, даже при очень высокой мотивации. Если отвлечься от чайника и рассмотреть сохранение более сложной информации, такой как текст, изображение, музыка, можно заметить, что чем больше сохраняешь информации данного типа тем лучше результат. Это приводит к выводу, что за сохранение отвечает некая структура мозга, которая в процессе сохранения развивается. Мы будем называть ее мнемонический аллод. Она-то как раз и будет предметом исследования системной мнемоники. Схематично все сказанное представлено на рисунке 1.

Рисунок 1. Процесс сохранения

3. Далее рассмотрим поддержание. Обычно говорят о хранении, но это не совсем правильно. Так как информации не хранится пассивно на полочках памяти, а постоянно интегрируется с новой, изменяется, обобщается и т.д. Тут все достаточно просто исходный информационный аллод (A) преобразуется в целевой (A*). Под воздействием мотивации (W) аллод или пассивно распадается или наоборот укрепляется и интегрируется в общую структуру памяти. Например, известно, что если перед запоминанием информации задействовать некую установку информация будет храниться в соответствии с установкой. Также на процесс поддержания влияет или вернее даже его обеспечивает некая структура памяти. Ведь известно, что одни забывают информацию быстрее, причем это зависит от вида информации. Данную структуру мы будем называть поддерживающий аллод, его в некотором роде можно отнести также к мнемоническим аллодам (см. рисунок 2). Не смотря на простоту процесса поддержания, он полностью скрыт от сознания, что затрудняет его исследование.

Рисунок 2. Процесс поддержания

4. Процесс восстановления наиболее интересен с мнемонической точки зрения, так как он избавляет нас от предрассудка, согласно которому информацию можно разыскать в памяти или достать оттуда. Данный предрассудок восходит к свободной воле. Мы же считаем, что информация может быть только преобразована, но ни как не выхвачена произвольно рукой сознания из глубин мозга. Переводя это на язык системных процессов, стимул (S) под действием мотивации (W) попадает в информационный аллод, который был сформирован в процессе сохранения, и на выходе возникает реакция (R). Естественно исходный аллод мог подвергаться преобразованию в процессе поддержания, что могло вызвать чувствительность к стимулу или искажение реакции. Также надо понимать, для того чтобы подать правильный стимул на вход, его также надо запомнить, то есть создать еще один информационный аллод и так далее до бесконечности. Как правило, стимул уже сразу после запоминания является искаженным, что приводит к тому, что узнавать проще, чем вспоминать. Не избежать и шума, который в общем рассмотрении можно считать случайным, что делает восстановление в некотором роде также случайным. Например, когда что-то не могут вспомнить, а через некоторое время оно всплывает само. Все сказанное изображено на рисунке 3.

Рисунок 3. Процесс восстановления

5. Теперь о преимуществах. Во-первых, самое главное то, что мы уходим от статики в рассмотрении памяти. Теперь все образы памяти являются процессами, которые преобразуют одну информацию в другую. Актуализированный образ чайника может напоминать о боли или о чаепитии в зависимости от входной информации и структуры аллода чайника.
6. Во-вторых, информация может быть только преобразована, а не вынута произвольно из памяти. Это дает нам возможность последовательно рассмотреть все преобразования и понять, как лучше вспоминать нужную информацию, как располагать и структурировать информацию в зависимости от ее функций, чтобы она всегда была под рукой.
7. В-третьих, мы вводим мотивацию как основной процесс, направляющий память. Это очень важно, но часто игнорируется мнемониками. Выживают только мотивированные аллоды, те, что находятся на путях естественного возбуждения нейронной сети, которые подпитываются не зависимо от постоянного сознательного контроля. Хотя дух и управляет мотивацией, она во многом лишь набор мотивационных аллодов, мотивов, которые действуют автоматически и забирают всю энергию на себя.
8. В-четвертых, мы приходим к единообразию, вводя понятие аллод, как структурная единица памяти, обладающая системными свойствами. Одни аллоды отвечают за мотивацию, другие за основные процессы памяти и мышления, третью просто содержат информацию как отношение стимула и реакции.
9. В-пятых, мы рассматриваем шум и вероятностные переходы между состоянием нейронной сети. Это позволяет рассматривать нечеткую информацию и уйти от бинарной оппозиции «помню – не помню».
10. В-шестых, мы рассматриваем мнемоники, мнемонические техники как вид аллода, что позволяет сильно расширить сферу действия мнемоники от искусственной ассоциации к скрытым процессам памяти и внутренней функциональной гармонии. И даже ввести новую область знаний мнемологию изучающую мнемоники.
11. В-седьмых, мы рассматриваем процессы поддержания и вспоминания как преобразования на основе соответствующих аллодов, что позволяет управлять этими процессами по средствам данных аллодов. Классическая же мнемоника рассматривает только мнемонические аллоды сохранения, то есть все технические навыки применяются только в процессе запоминания, далее они полагаются на удачу и, конечно, раз у них нет иных техник, надо использовать те, что есть чаще, то есть повторять.

Ассоциативная и системная мнемоника

Системная мнемоника – это рассмотрение мнемоники методами системного подхода, кибернетики и синергетики. Данный подход выбран не для того, чтобы отдать дань моде, отнюдь, он оправдывает себя во многих прикладных ситуациях.

1. Для начала надо рассмотреть классический подход к мнемонике, и чем он отличается от системного подхода. Под классическим подходом мы подразумеваем ассоциативный подход, тянущийся со времен Античности и сейчас на Западе отождествляемый с мнемоникой. Основные предпосылки: существуют некие сущности памяти, когда они попадают одновременно в сознание или чем-то схожи, между ними возникает ассоциация, некая связь позволяющая вспоминать одну сущность через другую. Следует отметить, что данный подход фиксирует статичность сущностей и связей, хотя память разворачивается, как процесс, в каждый момент времени якобы существует некая статичная структура сущностей и связей. Вся мнемоника сводится к тому, чтобы выделить одни сущности и проассоциировать их с другими или между собой, будь то образы предметов, цвета, звуки или места на улицах города.
2. Особо проницательные сторонники ассоциативного подхода утверждают, что сущностей не существует, они являются лишь набором связей. Но это мне кажется странным. Как может существовать связь без того, что она связывает? Можно встретить такую фразу: когда вы видите на столе вазу с розой, ваш мозг запоминает связь между образами "ваза", "роза" и "стол". Сами образы мозг НЕ ЗАПОМИНАЕТ. Наверно человеку с таким мозгом очень тяжело воспринимать живопись и музыку.
3. Также в рамках ассоциативного подхода широко используется термин искусственная ассоциация. Что же это такое очень тяжело понять. Нам удалось выявить 4 оппозиции между искусственными и естественными ассоциациями, каждая указывает на то, что искусственная ассоциация отличается от естественной следующим: ложностью, бессмысленностью, сознательностью, избыточностью. Каждая оппозиция несет долю истины, но ни одна четко не отвечает на вопрос: что же такое искусственная ассоциация. И в зависимости от того какие оппозиции доминируют у некоего автора, он начинает либо хулить, либо хвалить мнемонику искусственных ассоциаций.
4. Стоит сказать, что каждая оппозиция, помимо явного значения искусственной ассоциации несет еще и косвенное, генеологическое. Например: истинность, хотя теперь логически и оторвана от простых связей между наблюдаемыми предметами, исторически была связана или даже выделилась в понятие благодаря полезности запоминания отношений между наблюдаемыми предметами мира и повторению этих отношений из раза в раз. И вот теперь, наблюдая, как мнемоники ассоциируют сочетания предметов, не присущие миру, некие авторы заявляют, что это вредит памяти.
5. Осмысленность, опять же, требует включения всего ценного в структуру языка, чтобы не оставалось черных пятен, и это подкреплено механизмами памяти: все, что изолированно забывается. И если мы создаем абсурдные ассоциации, значит, они не важны и вредят памяти. Эти два примера указывают, что якобы мнемоника вредна, но даже начинающий мнемоник знает, что когда ассоциируешь образы предметов, истинность и осмысленность не влияет на результат. Вот и парадокс, но разоблачение далее.
6. Сознательность искусственной ассоциации тоже имеет спорный характер: с одной стороны чему как сознательному вмешательству в процессы памяти создавать ее искусственность, с другой, примеры детских книжек с картинками и рекламные постеры, прямо-таки мнемонически навязывающие товары и услуги, указывают, что мнемоника не обязательно сознательна. Также стоит обратить внимание, что в определенных условиях процессы самоорганизации памяти показывают куда большую результативность, чем любая сознательная организация. Вот и генеалогия сознания и памяти, по-видимому, сознание не приспособлено к тому, чтобы запоминать.
7. Избыточность более всего вскрывает то, что классическая мнемоника считает искусственным. Чем больше связей наплетешь вокруг сущностей, тем лучше будет помниться. Далее разоблачение парадокса истинности и осмысленности. Дело в том, что память не клубок и когда мы где-то создаем избыточность, где-то возникает недостаток. Тут вскрывается основная проблема ассоциативного подхода: он считает, что существуют связи крепкие или слабые, а на самом деле существует только вероятности переходов между состояниями нейронной сети. Одни образы наводят на другие с некоторой вероятностью, повторяя, мы перераспределяет вероятности. К сожалению для классических мнемоников, и к счастью для жизни и выживания, распределение вероятностей быстро приходит к естественному состоянию, обусловленному мотивацией, и эти самые искусственные ассоциации забываются.
8. Довольно об ассоциациях, перейдем к системному подходу. Первое что необходимо рассмотреть – это системная модель памяти (см. рисунок 1).

Рисунок 1. Системная модель памяти

В соответствии с данной моделью в человеке выделяется 3 блока, назовем их условно: дух, душа и тело. Внимание, названия условные, не надо залазить в коннотации. Также учтите – это всего лишь модель удобная в данном рассмотрении. Обычно рассматривается двухступенчатая модель системы управления: мозг управляет телом. В данной модели мы рассматриваем более сложную модель, где мозг сам является системой управления и состоит из двух частей. В итоге дух управляет душой, душа телом. Думаю, читатель имеет достаточно воображения, чтобы остальное додумать по рисунку.
9. Душа, таким образом, заведует памятью и состоит из нейронных блоков, которые преобразуют входные импульсы в выходные, причем надо учесть, что сознаются только импульсы, приходящие от духа и уходящие к духу (см. рисунок 2).

Рисунок 2. Блок памяти из общей схемы

10. Далее стоит отметить, что данный подход позволяет перейти от статического понимания памяти к динамическому. Теперь нет смысла говорить о сущностях и связях. Сущности мы оставляем на уровне духа, связи переходят в вероятности. О вероятностях будет сказано отдельно. Рассмотрим атомарный процесс преобразования или памяти (см. рисунок 3). Обратите внимание, на данном рисунке мы рассматривает не физический объект, а именно процесс, действие как систему. Для удобства мы разделяем вход на 3 части: изображены слева, сверху и снизу. Это схоже с нотацией IDEF0, которая используется для моделирования процессов. Вход – это импульсы, поступающие в память, либо по нервам со всего тела, либо из неведомых глубин духа. Выход – это результирующие импульсы полученные смешением входных с текущими процессами нейронной сети, собственно, преобразованием памяти. Волевое воздействие – это часть входных импульсов, имеющая направляющий характер, это мотивирующие импульсы. Аллоды – это системы памяти, отвечающие за преобразование, то из чего соткана память, интеллект.

Рисунок 3. Процесс преобразования информации

Фрактальная оболочка

Фрактальная оболочка задумана как идеальный мнемонический индекс. Для того чтобы разобраться в ней для начала надо понять, что такое мнемонический индекс и как оценить его эффективность.

1. Индекс есть логическая система позволяющая находить соответствия между элементами двух множеств без непосредственного запоминания этого соответствия (или частичного запоминания). Например: использования сходства по форме между цифрой и предметом можно считать индексом (1->трость, 2->лебедь, 3->верблюд), индексом также является буквенно-цифровой код (БЦК) устанавливающий соответствия между числами и словами (ПаПиРоСа->5517).
2. Мнемоническая полезность индексов заключается в том, что информация одних множеств запоминается лучше, чем информация других. Мы отображаем плохое множество в хорошее и тем самым экономим время на запоминание, ведь индекс не требует запоминания или он уже запомнен. Данный процесс может иметь разный характер в зависимости от запоминаемого материала, уже имеющихся знаний и психофизиологических предпосылок.
3. Надо отметить, что общая концепция индекса в мнемонической литературе не поднималась. Как правило рассуждают об ограниченном наборе индексов в рамках определенных систем таких как БЦК или СЕМ. Индексы данных систем достаточно ограничены, что делает системы нерабочими и требующими больших организационных усилий, чтобы запоминать реальные данные.
4. Как видно из приведенных примеров п.1, индексы зачастую жестко привязаны к конкретным множествам. Скажем, чтобы использовать БЦК для установления соответствия между словами и днями года придется явно вносить изменения, ведь никто не знает какой порядковый номер в году у 22 августа. Первая модификация, приходящая на ум, сделать так чтобы часть букв указывала на месяц, а часть на день внутри месяца. Например: первая согласная – месяц, первая гласная декада, вторая согласная – день внутри декады (САПфир->5 июня). В данном случае можно подобрать слова к дням, но проявил некоторую смекалку. В других случаях слов может и не хватить. Скажем для подбора слов к 3-хзначным числам слов уже не хватает.
5. Индексы как показано выше могут быть сложными, то есть состоящими из нескольких простых или из повторения одного простого. Соответствия дней и слов состоит из соответствия согласных и месяцев, гласных и декад, согласных и дней в декадах.
6. Индекс имеет направление, то есть в одну сторону он может работать лучше, чем в другую. Например: слово преобразуется в число однозначно, а число в слово нет (СТоЛ->730, 730->СТоЛ, СТаЛь, СТуЛ). Это может вызвать проблемы, например, при кодировании чисел в слова требуется большое количество мысленных операций на перебор слов. В других случаях может возникать неоднозначность при вспоминании, например, когда мы сохранили абстракцию «острота» как предмет «игла», а при вспоминании возникает целый спектр абстракций: «боль», «колкость», «острота», «проникновение» и др.
7. Довольно о проблемах, теперь решения. Идеальный индекс должен решать все проблемы. Представим себе сверхчеловека, который может удерживать в памяти множества неограниченного размера. Тогда бы он мог использовать числовой ряд, установив соответствия между числами и любыми множествами: цветами, звуками, запахами, людьми и т.д. И всякий раз, открывая для себя новую категорию, он бы переводил ее в числа. Данному человеку не нужны индексы, идем дальше.
8. Теперь допустим, что данный человек имеет брешь в памяти и не может запоминать и вспоминать множества просто так, ему нужно их связывать с чем-то похожим, но, тем не менее, он все еще может удерживать неограниченные последовательности. Он, как коллекционер последовательностей, имеет уже достаточный запас. И как только ему нужно запомнить очередную последовательность, он находит схожую и связывает с ней. Как же ему быть, если он хочет что-то вспомнить? Когда он хочет вспомнить А, ему нужно сначала вспомнить Б, с которым связанно А, а чтобы вспомнить Б надо сначала вспомнить В и т.д. Вспоминание через какое-то время станет не возможным.
9. У всего, что хранится в памяти такого человека, есть последовательность, к которой оно относиться и числовой номер внутри последовательности. Все образы данного человека связаны с числами. Числа являются индексом. Он может преобразовать А в число и далее найти Б, используя минимум переходов от множества к множеству, этот минимум будет неким придатком к индексу, эманацией числа в модальные категории (см. рисунок 1).

Рисунок 1. Числа, придатки и объекты памяти

10. Теперь лишим нашего сверхчеловека способности помнить неограниченные последовательности. Он может запомнить 12 месяцев и 30 дней, но не может запомнить 365 дней. Ему предстоит научиться запомнить одну длинную последовательность как последовательность коротких последовательностей, не нарушая ее целостности.
11. Начнем с чисел. Как охватить множество чисел, не запоминая каждое? Использовать цифры и их повторение! Например: две цифры рождают множество чисел (12, 21, 221, 112, 122121). Если перенести это свойство по аналогии в другие последовательности-множества-категории мы получим: любой объект памяти можно разложить на базис из первичных свойств. Клубника = сладкий вкус + красный цвет + округлая форма и т.д. Здесь главное не забыть про эмержентные свойства: целое больше суммы частей.
12. В числах возможно повторение одной цифры. Возможно ли это в свойствах, дважды сладкий объект или трижды круглый? Да. Такой объект будет фракталом. Например: круг может состоять из кругов, а квадрат иметь по бокам квадраты (см. рисунок 2). Главное применить воображение. Скажем, если мы говорим о положении предмета в пространстве можно сказать, что он трижды с лева, если рассматривать стороны сначала относительно улицы, потом внутри дома, потом внутри квартиры. Воображение позволяет проделывать это неограниченное количество раз: Алиса открыла шкатулку и очутилась в саду.

Рисунок 2. Квадратный фрактал

13. Теперь зададимся вопросом: сколько свойств должно быть в каждой категории? Допустим, мы хотим отображать дни года в предметы и обратно, используя с одной стороны свойства «месяц года» и «день месяца», а с другой «цвет предмета» и «форма предмета». Было бы не плохо, чтобы отображение было изоморфным, то есть одному дню соответствовал один предмет и наоборот, иначе часть свойств будет не использовано или использовано несколько раз. Для этого цветов должно быть 12, а форм 31. Но ведь и цветов и форм неограниченное количество! А если так надо сгруппировать как-то цвета и формы. Вот здесь начинается организационная работа, о которой говорилось в п. 3.
14. Идеальный вариант, чтобы все группировки уже были заложены в индекс, то есть если мы хотим сгруппировать цвета на 3, 12, 13, 20, 34 или 77 групп мы должны иметь инструмент для этого. Так как наш сверхчеловек уже не может запоминать неограниченные последовательности можно ограничиться количеством групп около 100, причем если количество не является простым числом, то есть, делится без остатка на меньшие числа, его можно разложить на простые числа (36 = 12 * 3 или 9 * 4).
15. Создать группировку для конкретной категории просто, например, выделяя или наделяя свойства. Цвет имеет длину волны или 3 компоненты, или яркость, или теплоту. Но создавать группировки для каждой категории слишком трудоемко, причем категории могут пополняться. Поэтому группировать надо числа, а потом набрасывать их как оболочку на нашу категория и резать ее по проторенным бороздам. Например: выделить 100 первичных ключей и предусмотреть группировки от 2 до 99 (выделить группы просто, например, брать по модулю исходные ключи и получать новый набор, см. рисунок 3) или, наоборот, выделить 10 ключей и предусмотреть алгоритм фрактального расширения до любого числа групп.

Рисунок 3. Преобразование по модулю

16. Стоит упомянуть также об эстетике и гармонии. Группировка должна быть максимально просто и эстетична, иначе она будет раздражать. Если попытаться применить способ, указанный на рисунке 3 к преобразованию 100 цветов в 17, то, во-первых, придется делить на 17 и вычислять остаток, во-вторых, в одну группу могут попасть не очень удачные композиции. Например: 1 = красный + бардовый + малиновый, 2 = синий + розовый + голубой. Естественно розовый будет путать мозг, ибо гармоничнее было бы отнести его в первую группу. Но каждая категория имеет свои законы гармонии! Или нет?
17. Так же к гармонии групп стоит отнести их соразмерность. Плохо если в одной группе все оттенки радуги, а в другой только красный. Или если мы делим буквы алфавита на 3 группы так: 1=А, 2=Б, 3-все остальные буквы.